Эйнсли говорит:
Джереми, когда в последний раз мы снимались вместе, дело было в Новой Зеландии и это была гонка. Ты проехал на машине примерно 200 миль по дикой местности Новой Зеландии, а мы на 45-футовой гоночной лодке преодолели путь примерно в 100 миль по морю.
Ты был один, а я был с Джеймсом, и мы выиграли.
Ты был один, а я был с Джеймсом, и мы выиграли.
Напомним, что речь идет о гонке, по правилам которой Джереми едет на машине по суше, а Джеймс присоединяется к команде, выигравшей Кубок Америки, на гоночной лодке AC45.
Условия оказались настолько экстремальными, что у Капитана Улитки случился сильнейший приступ морской болезни, и в какой-то момент ведущий свешивается за борт и его тошнит.
Кларксон отвечает:
Этот день и сейчас остается для меня одним из самых счастливых дней в моей жизни, потому что утром я попрощался с Джеймсом Мэем, и это был Джеймс Мэй, ну, знаете, обычный Джеймс Мэй. А потом, не знаю, сколько прошло времени, может около восьми или девяти часов, но я встретил его на пляже, на финише.
И я никогда не видел, чтобы человек настолько физически трансформировался, как сделал это он в тот день. Я имею в виду: его лицо было опухшим и красным как помидор, покрытым песком и выражающим боль; человек был совершенно истощен.
И я никогда не видел, чтобы человек настолько физически трансформировался, как сделал это он в тот день. Я имею в виду: его лицо было опухшим и красным как помидор, покрытым песком и выражающим боль; человек был совершенно истощен.
Джереми продолжает:
И меня взволновало, взбудоражило то, что ты ведь чуть не убил Джеймса Мэя, и сам Джеймс до сих пор говорит, что это был худший день в его жизни.
Как бы то ни было, но с тех пор я тебя обожаю, ведь ты и был тем самым человеком, из-за которого Джеймс Мэй был несчастен целых девять часов! Такого даже мне не удавалось!
Как бы то ни было, но с тех пор я тебя обожаю, ведь ты и был тем самым человеком, из-за которого Джеймс Мэй был несчастен целых девять часов! Такого даже мне не удавалось!