ВК Top Gear
Telegram Топ Гир
Но недавно стало известно, что оборот W. Chump & Sons — продюсерской компании, созданной Кларксоном, Хаммондом, Мэем и Энди Уилманом для The Grand Tour, в 2020 году составил всего 3,5 миллиона фунтов стерлингов по сравнению с 25 миллионами фунтов стерлингов годом ранее. И что в 2019 году четверка директоров даже не получила дивиденды.
Теперь же Ричард Хаммонд сообщил, что травма колена, которую он получил во втором сезоне Гранд Тура все еще доставляет проблемы:
Я разбил колено на куски, периодически оно болит. В нем болты и металл.
Как известно, это не первая крупная авария Хаммонда. В 2006 году он разбился на дрэг-каре с реактивным двигателем на скорости 480 км/ч. В результате аварии у ведущего был поврежден мозг и несколько недель он находился в коме.
Ричард признал, что его колено даже не заживет полностью:
Лучше уже не станет и однажды его (колено) нужно будет заменить, но я откладываю это, так как новые долго все равно не прослужат.
Я ведь бегаю и в целом довольно активен, и поэтому быстро изнашиваю протез. Буду стараться работать с раскуроченным коленом так долго, как только смогу.
Кроме того, технически — это машина, так что, наверно, я опять её разобью.
Я ведь бегаю и в целом довольно активен, и поэтому быстро изнашиваю протез. Буду стараться работать с раскуроченным коленом так долго, как только смогу.
Кроме того, технически — это машина, так что, наверно, я опять её разобью.
В прошлом месяце Ричард рассказал, что авария в 2006-м помогла ему лучше понять людей, страдающих психическими заболеваниями.
В интервью для Wales Online он рассказал:
Травма головного мозга не похожа на перелом кости — ты не можешь в какой-то момент просто встать и сказать: "О, порядок, все зажило. Продолжаем".
По мере того, как мы проходили через пандемию и ее всевозможные ограничения, я понял, что она оказывает огромное психическое давление на людей и что мы мало об этом говорим.
Наверно я особенно замечаю это после всего, что со мной случилось.
И я сочувствую всем, кто чувствует тоже самое и кому сейчас особенно тяжело.
По мере того, как мы проходили через пандемию и ее всевозможные ограничения, я понял, что она оказывает огромное психическое давление на людей и что мы мало об этом говорим.
Наверно я особенно замечаю это после всего, что со мной случилось.
И я сочувствую всем, кто чувствует тоже самое и кому сейчас особенно тяжело.
